IT-эксперт объяснил, почему Россия – лидер в применении электронного голосования на выборах

Система дистанционного электронного голосования (ДЭГ) на выборах в России – самая передовая из всех существующих систем в мире как с точки зрения защиты, так и в масштабах применения. Даже в Эстонии на техническом уровне тайна голосования может быть нарушена, тогда как в России любое вмешательство оставит артефакты. Об этом на сессии по наблюдению за ДЭГ в рамках международной Школы электоральных экспертов рассказал IT-эксперт, глава ТИК ДЭГ на выборах 10 сентября Олег Артамонов.

Школа электоральных экспертов для молодых иностранных специалистов в области выборов и избирательных технологий проводилась на площадке Московского государственного института международных отношений МИД РФ. В мероприятии приняли участие 52 молодых специалиста из 31 страны Европы, Азии и Африки. Преподавателями в Школе выступили представители Центральной избирательной комиссии РФ, Министерства иностранных дел РФ и Министерства науки и высшего образования РФ, члены ОП РФ, эксперты в сфере избирательного права и процесса.

Сессию «Наблюдение за Дистанционным электронным голосованием» провели глава ТИК ДЭГ на выборах 10 сентября, сопредседатель Координационного совета при ОП РФ по общественному контролю за голосованием Олег Артамонов и председатель Комиссии ОП РФ по общественному контролю и работе с обращениями граждан, исполнительный директор НОМ Алёна Булгакова. Они рассказали участникам Школы о российской системе дистанционного электронного голосования (ДЭГ) на выборах: принципах, на которых она была создана, отличиях от зарубежного опыта и инструментах общественного наблюдения.

«Россия стала лидером по применению ДЭГ не только в масштабах использования технологии, но и в качественном отношении. Технически наша система самая передовая из всех существующих в мире. Перед российскими разработчиками стоял вопрос, можно ли сделать так, чтобы технология удовлетворяла трём требованиям: прозрачности, аудируемости и тайны голосования. Такую систему удалось построить, способов незаметно подделать или вбросить бюллетени – нет», – подчеркнул Олег Артамонов.

Эксперт сообщил, что при построении отечественной системы изучался зарубежный опыт применения электронных систем на выборах. Так, например, в Эстонии, где онлайн-голосование применяется с 2000-х годов, а сегодня такой способ выбирает больше половины избирателей страны, технически может быть нарушена тайна голосования. «Система в Эстонии разрабатывалась как одна из составных частей государственных информационных систем, тогда как российская система разрабатывалась с нуля», – рассказал О. Артамонов.

И сейчас, продолжил он, в Эстонии избиратель удостоверяет свою личность при электронном голосовании через карточку, электронную подпись, которую ему выдаёт государство. Гарантий того, что подпись затем удаляется в сервере – нет. «С технической точки зрения это означает, что государство, сервер избирательной системы, получив бюллетень, может фактически установить, кто конкретно этот заполненный бюллетень прислал», – сообщил эксперт.

Российская же система спроектирована так, подчеркнул О. Артамонов, что абсолютная большая часть функций выполняется не на сервере, куда имеет доступ администратор, а на устройстве пользователя, когда он голосует. «К администратору попадают на сервер уже зашифрованные и подписанные электронными подписями бюллетени. Если администратор какой-то бюллетень изменит, у этого бюллетеня не сойдётся электронная подпись. Если он какой-то бюллетень удалит, избиратель впоследствии не сможет его найти. Есть много разных уровней криптографической защиты», – объяснил О. Артамонов.

По словам IT-специалиста, никто, включая администратора системы, не может расшифровать бюллетени до окончания голосования. «Бюллетени шифруются двумя разными комплектами ключей с использованием ассиметричной криптографии. Один из этих комплектов создаётся на смартфоне избирателя, а другой – в самой системе», – сказал О. Артамонов. Ключ расшифрования, в свою очередь, тоже делится на несколько частей, которые раздаются представителям разных конкурирующих политических партий – «пока они не соберутся вместе и не сложат эти части, бюллетень не может быть расшифрован никак».

О. Артамонов резюмировал, что незаметно вбросить бюллетени в федеральную систему или перераспределить голоса – невозможно. Наблюдатели могут видеть абсолютно все «передвижения» бюллетеня в системе, сохранять себе цепочки транзакций, а затем сравнивать их с итогами: «Всё это возможно с домашнего компьютера, на площадках ТИК ДЭГ, Общественной палаты РФ».

Председатель Комиссии ОП РФ по общественному контролю и работе с обращениями граждан, исполнительный директор НОМ Алёна Булгакова напомнила, что в прошлом году в ходе обсуждения поправок в ФЗ-67 Общественная палата РФ предложила ввести норму, которая бы гарантировала осуществление общественного контроля за дистанционным электронным голосованием. «Сегодня мы видим, как эта норма реализуется на практике. Считаем это большой заслугой институтов гражданского общества в России», — отметила она.

А. Булгакова подчеркнула, что с каждым годом внедрения ДЭГ набирает среди избирателей всё большую популярность, при этом масштаб регионов применения технологии увеличивается не в ущерб безопасности системы. «Планируется, что на предстоящей президентской кампании ДЭГ будет использоваться только в тех регионах, где такой опыт уже был. Мы готовы делиться наработками со всеми объективно заинтересованными сторонами, партнёрами из других стран», — обратилась к участникам сессии она.